Кузькин, Степан Павлович — различия между версиями

Текущая версия на 16:26, 30 марта 2017

27 марта исполнится год, как ушел из жизни известный на Брянщине поэт, талантливый журналист и писатель Степан Павлович Кузькин. Сердце заслуженного работника культуры перестало биться в день его 75-летия. Для С. Кузькина славянская тема — главная. Многие его стихи и сейчас учат нас не забывать уроки прошлого. Вот почему гостей на праздника «На земле Бояна», у истоков которого он стоял, год от года становилось всё больше. Их притягивала атмосфера дружбы и творчества. Уроженец сельской глубинки, он много времени посвятил русской деревне. Читателям пришлись по душе его поэтические сборники «Ожидание», «Я хлебов не забыл язык», «Земля Бояна», книга «Золотая тропа» и цикл рассказов «Яблоневый цвет». Многие стихи Кузькина стали песнями. К 1000-летию нашего города брянский композитор М. Шевердин написал музыку на его «Трубчевский вальс», который является визитной карточкой райцентра. Четверть века С. Кузькин руководил районным литобъединением «Горизонт», постоянно помогал молодым поэтам в их творческом росте, издании книг. Вместе с ними выступал в трудовых коллективах, школах, техникумах. Последний свой сборник «Встречи» он посвятил друзьям-поэтам.

Степан Павлович Кузькин - член Союза писателей России.

С.П. Кузькин  родился 27 марта 1937 года в деревне Потапово Трубчевского района Брянской области, где окончил начальную школу. После семилетней школы в деревне Ужа закончил Трубчевское педагогическое училище, затем заочно – факультет русского языка и литературы Новозыбковского пединститута.

Работал заведующим передвижным отделом Трубчевской районной библиотеки, инспектором районного отдела культуры, учителем русского языка и литературы в Усохской сельской школе, вторым секретарем Трубчевского райкома комсомола, заместителем редактора районной газеты, начальником районного отдела культуры.

Член Союза писателей с 1994 года, заслуженный работник культуры Российской Федерации родоначальник праздника народного искусства и поэзии «На земле Бояна» в Древнем Трубчевске.

С.П. Кузькин в 2003 году был удостоен премии Брянской областной Думы и Администрации Брянской области имени А.К. Толстого «Серебряная лира» – за поэтические сборники последних лет, подвижническую деятельность на ниве культуры и патриотическое воспитание земляков.

Автор стихотворных сборников: «Я хлебов не забыл язык» (1993), «Земля Бояна» (1997), «Ожидание» (2003), «Золотая тропа» (2006), «Яблочный спас» (2007).

СНЕГ

Бесшумно снег обрушился на город. Всю ночь валил в забывчивости снег. Лебяжьим пухом падал в белых холод. А город спал, посапывал во сне.

И ахнул город, сбросив одеяло: У каждого подъезда во дворах Свежо до боли белизна сияла В нетронутых отливах серебра.

Держался снег за купола собора, Страшась сорваться долу с высоты. И за Десной в распахнутых просторах Под белой ношей шли и шли кусты.

И я пошел за ними по-над лугом, По белому безмолвью не спеша. И медленно, как зяблая пичуга, Оттаивала стылая душа.

ГАЛКА ИЗ ГОЛУБЧИ

Когда в душе ворочаются тучи, И грузно надвигается гроза - Иду туда, где Галка из Голубчи Развешивает радость на весах.

Неважно, что сегодня на витрине: Влекут меня два озера лесных. Когда же взор ее на мне застынет - Я захлебнусь глотком голубизны.

Ах, что за звуки: Галка из Голубчи! Вы видели деревню над Десной? Вы слышали вечерний скрип уключин, Привеченный заречной стороной?

Там в летний полдень в мареве горячем Дрожит голубизна белесых круч, Над голубым затоном голубь плачет, И камень под горою бел-горюч.

Сейчас зима. И вся в снегах кипучих Голубча утонула до весны. Ах, Галка, Галка! Радуясь и мучась, Я пью отраву из озер лесных.

• * *

Темень застыла, хоть пробуй на ощупь, Режь, будто черную дыню, ножом. Где-то за городом - голые рощи, Рядом, за окнами - сад нагишом.

Выйдешь - обступит, обнимет прохлада, Темень да стынь ненасытно все пьешь. Жаль, золотая пора листопада Снова прошла, как остудная дрожь.

Пес за оградой зальется, тоскуя, К небу протянется вой с хрипотцой. Душ ли живых одиночество чует? Вспомнил ли жизнь, что прошла стороной?

Но безутешным полуночным воем Зря ты нутро свое: пес, бередишь - Слышат тоску твою древнюю двое: Тьмущая тьма да вздремнувшая тишь.

В доме хозяйки твоей одинокой Трепетный отсвет свечи на стене, Светла грусть незашторенных окон - Может, ей тоже не спится, как мне.

Ей, как и мне, бесприютно и стало. Красное лето давно позади. Пса-то хозяйка на цепь посадила. Кто же хозяйку на цепь посадил?

СТИХИ, НАПИСАННЫЕ ПРИ СВЕЧЕ

Сыщу свечу и водружу в подсвечник, Несуетно пламя разожгу. Наверно, я неисправимый грешник, Вертящийся в расхристанном кругу.

И я зажгу свечу не для молитвы (Хоть в этом убоимся суеты) - Души терзанья на огне спалить бы И отодвинуть тяжесть темноты.

Горит свеча, потрескивает сухо. Воск золотом стекает по свече. А за плечем - ни ангелов, ни духов, И нет руки простившей на плече.

ЕВА

В брызгах солнца крона древа. Гуд пчелиный на лотке. Под дремучим древом дева - Ева с яблоком в руке.

Горкой яблоки в корзине. Горько пахнущий бурьян. Ситцевый халатик синий. Душный, сладостный дурман.

Ева яблоко неспешно Поднесет вот-вот к губам - И оно пахуче-грешно Грустно хрустнет на зубах.

Улыбнется, прядь откинет Белой грешною рукой... Под халатиком под синим Спелых яблок душный зной.

КОШКА

Подумаешь: ушла из дома кошка. Нашел еще о чем писать стихи... Ушла - и дом с единственным окошком Совсем ослеп и вовсе стал глухим.

Я как-то подобрал ее котенком: Звал затихавший голос на крыльцо, Комочек теплый льнул к груди в потемках, Лизнуть шершаво норовя лицо.

Не всякой кошке - рай сплошной в лукошке, Кому какой уж наконован рай: Одним - тафта для сытой спячки-лежки, Другим - продутый на ветрах сарай.

У нашей кошки шло все как-то комом, Судьба ее ломала на излом: То вдруг хозяин уходил из дома, То вдруг хозяйка покидала дом.

От холода спасалась по сараям, Не ведала хозяйкиной еды. И угол в доме ей казался раем. Куда уж там до голубой тафты?!

Старела кошка. Но держалась дома. Но вот ушла - и свет померк в дому. Под бок котенок тычется знакомо. Так, может быть, хоть повезет ему?